История Иова – одна из тех историй, которые рождались за тысячу лет до нашей эры на востоке.
Это история о праведнике, который, подвергаясь искушению сатаной, потерял все, но не проклял Бога. Но между сатаной и Богом была важная договоренность: Бог приказал сатане не трогать душу Иова: "Я попускаю тебе сделать с ним, что хочешь, только душу его сбереги".
Умения, которыми владеет Иов – доверие реальности, контакт с собой и видение себя (Иов был прав, настаивая на чистоте своей души) и возможность диалога с Богом.
То, чем владеет Иов, это действительно качество нетронутой травмами психики. Возможность выстоять в несчастье - это дар, и у психодинамической психиатрии есть представления о том, как он передаётся, и что его получают не все. Прежде всего, это дар здоровой привязанности к родителям, которая является фундаментом для сохранения здоровья души.
Родители младенца являются людьми, которые представляют для него реальность и обучают взаимодействовать с ней. Верующий человек может сказать, что родитель представляет ребёнку Бога.
И от того, как произошла встреча родителя и ребёнка зависит здоровье психики на все последующие годы жизни.
Если между этими двумя (родителем и ребенком) возникает надёжная привязанность, в душе ребёнка поселяется доверие к жизни.
Если родитель чуток к ребёнку, а не просто хочет добиться желанного поведения, ребёнок научается понимать себя. Причём Дональд Вудс Винникотт считает, что чтобы ребёнок был чувствительным даже к самым тёмным сторонам души, родитель должен проявлять порой даже мученическое всепрощение, подражая всемилостивому Богу.
Если отношения между родителем и ребёнком основаны не на контроле и страхе, а на любви и доверии, ребёнок научается вступать в диалог, будучи уверенным, что на его просьбу или вопрос он получит ответ.
И совсем не так происходит все в травмированной детской душе.
В ней надолго запечатлелась травма, она запечатлелась в нейронах, и она кричит, что миру нельзя доверять. Это переживание активируется при каждой следующей неудаче, так что человек несёт не просто переживает груз текущей проблемы, он переносится из здесь и сейчас в там и тогда, и переживает не только сегодняшнее, а всю старую боль души, такую сильную боль, на какую способны только дети.
Ребёнок, выросший без атмосферы доверия и без особой чуткости взрослого, прячет (отщепляет) многие движения души от окружающих и себя самого. Для поддержания контакта с противоречивым, непоследовательным взрослым ему нужно скрывать печаль, гнев и тревогу. Чтобы хоть как-то удержаться в контакте с окружающими, он научается все меньше и меньше реагировать на себя самого, преуспевая в подчинении.
Ребёнок, не знающий себя самого, не может научиться доверительному диалогу.
Он знает, что от него требуется подчинение и следование стандартам, что его слышат только когда он соответствует ожиданиям взрослых. Он не знает, что он может просить, и что просьба может быть услышана и удовлетворена.
Вместо отношения к миру Иова, полного здоровья и доверия, травматик напоминает собаку, вцепившуюся в шкуру дикого зверя, делающую все, чтобы удержаться сжав челюсти, забыв боль и страх, удержаться на чем-то, что несёт тебя куда-то, возможно туда, куда тебе совсем не нужно. Вся его жизнь исполнена напряжения и слепоты, и они усиливают друг друга.
Как же прийти к диалогу с реальностью? В этом нам помогает сама жизнь,
которая показывает результаты слепой схватки с реальностью, и приоткрывает двери в наш внутренний мир. Многим удаётся восстановить психическое здоровье – испытав привязанность к какому-то другому человеку, который встретил их во внешнем мире. И не так уж важно, кто приносит этот дар - друг или психотерапевт.