Прикосновение к эротическому вызывает страх и напряжение и у клиента, и у терапевта. Это связано с тем, что мы часто смешиваем эротику и сексуальность (чего делать не следует), напуганы многочисленными историями терапевтов, не справившихся со своей сексуальностью и допустивших тем самым серьезные этические нарушения, а так же с тем, что тема эротики остается табуированной, особенно эротика между детьми и родителями (а именно эти, ранние отношения повторяют отношения терапевта и клиента).
Однако, отрицание в себе эротического, невозможность обсуждения этой темы сильно вредит терапевтическим отношениям, поскольку отношения клиента и терапевта, безусловно, должны быть пронизаны эротикой. Терапевт смотрит на клиента глазами матери, влюбленной в своего младенца, любующейся его кожей, движениями, получающей удовольствие от прикосновения к нежной коже малыша. В этих ранних отношениях «есть все, кроме секса» (Kraemer , 1999). В этом смысле теплое, восторженное отношение к клиенту – это безусловное принятие, позволяющее транслировать посыл «ты принят, ты любим» невербально – реакциями зрачков, пульсацией сосудов шеи, дыханием (то, что M. Novellino называл телесной транзакцией). Эротизм присутствует в терапевтических отношениях независимо от пола клиента (люди по природе биэротичны), поэтому более правомерен не вопрос «почему эротический перенос возникает именно с этим клиентом?», а «почему с данным клиентом эротического переноса нет?».
Терапевт должен позволить влюбить себя в клиента, такой эротический перенос может быть помогающим, исцеляющим, сообщающим клиенту чувство собственной значимости, чувство себя. Эти отношения нежные, хрупкие, трепетные, как отношения матери и младенца.
Однако эротический перенос может быть следствием гиперсексуальных защит. Внося в терапевтические отношения соблазняющее или нарушающее границы поведение, клиент как бы рассказывает историю о травматическом опыте своей жизни, оставшимся неосознаваемым, потому что его нельзя было переработать и перенести. Такой перенос носит разрушающий характер для терапевтических отношений, терапевт испытывает страх, гнев, желание прекратить работу с клиентом. Но только оставаясь в контакте со своими чувствами, можно использовать происходящее как ресурс, для понимания истории клиента.
В этом смысле работы с эротическими переносами и контрепереносами наиболее удобны концепции relational TA (именно к этому направлению транзактного анализа относит себя Анна Головань). Чувства, возникающие в контрпереносе, позволяют распутать истории клиента, единицы непереработанного опыта (отношенческие единицы, термин предложенный Rey Little), которые включают в себя и воздействие внешней среды, и связанные с ним внутренние переживания. Клиент «протягивает» свой неосознанный опыт терапевту, а терапевт, разматывая клубок этих историй, помогает переработать этот опыт, сделать его выносимым.
Для работы с защитными гиперсексуальными реакциями очень полезна и другая концепция ТА, построенного на отношениях.
Принося терапевту историю, клиент стремится:
-
1) повторить ее
-
2) найти исцеляющие отношения.
Рей Литтл говорит о том, что для осуществления терапии необходимо, чтобы оба стремления были подхвачены – ответ терапевта должен быть неким средним между тем, что ожидает клиент при повторении истории (т.е. похож на реакцию родительской фигуры из травматического опыта) и исцеляющей частью отношений (живым откликом терапевта). Если терапевт предложит только свой живой отклик, клиент не выдержит пробуждающихся чувств, и сбежит из терапии.
Умение прикасаться к теме эротического в своей душе, возможность обсуждения этой темы с клиентом дает мощный ресурс работы каждому терапевту, а также защищает его от нарушений профессиональной этики (невозможность сексуальных и партнерских отношений с клиентом даже спустя годы после терапии особо подчеркивают именно сторонники relational TA).